что-то вспомнилась мне Болгария.
пожалуй,одна из лучших моих лагерных поездок, надо бы еще съездить.
когда сел самолет была полная неразбериха. народ сновал туда-сюда. уже тогда я явственно осознал, что Бобик шайке не по нраву.я даже не пытался вступать в контакт с прочими ребятами, настолько они меня раздражали, так что по читерски убежал от группы, достал свой чемодан, сел на него и скоропостижно стал продумывать план герматизации, создания личного закрытого пространства.
после мы долго ездили на автобусе,я слушал плеер,поглядывал в окошко и доводил план до совершенства.
сильно огорчило меня то, что продумывал я план зря.единственный раз контакта с народом у меня был при поездке в город, в Софию.
лирическое отстуление ко всему этому: за много лет школы, детского сада, строгого лагерного контроля я привык к режиму. означающему когда ложиться, когда вставать, заставляющий меня каждое утро проматывать в голове порядок действий. когда отвести время на еду, когда покурить, когда почитать и прочее.вот от этого я сильнее всего устаю. даже сейчас я твердо знаю, что и в каком порядке я должен буду делать. и не потому что я безволен и подчиняюсь всему этому режиму. просто я знаю, что так действительно будет лучше. так я все успею. и настоящий отдых для меня - полная спонтанность и непредсказуемость собственных действий. вот что для меня лучше всего, спокойнее всего. один я и раздолье.
так и случилось.
территория всего рекреционного центра была где-то 4х4 километра, штук пять обычных пляжей, еще с десяток диких, скалы, залив с крабами и дельфинами, на которых я любовался за завтраком. завтрак, как и все остальное было не по расписанию. когда хочешь - тогда и иди, шведский стол для тебя. мне никогда много и не требовалось. омлет,сосиска,тогда я еще пил чай. я отсаживался за самый дальний столик, который еще в первый день спрятал за колонну, имитирувавшую выступ скалы. там было все залито солнцем и я смотрел на блестящие бугорки залива. трижды приплывали дельфины, красивые и шумные.как ребята, только не такие бестолковые.
тренера забрались в самы дальни домика, а в моем бунгале поселились две самые шумные девицы лагеря.первую ночь я сходил с ума, так как пьяные девушки наводят на меня ужас.реальный ужас.
все время я шлялся где-то. исходил территорию по перимитру, облазил все крыши и выступы,свалившись один раз на пожилую немецкую пару. быстро перед ними извинился и исчез, не дожидаясь наказания.
обзавелся парочкой друзей. девочка, не знаю откуда,владевшая английским еще хуже меня. я ей тогда рисовал и все те рисунки она забрала себе.у нее были две забавные косички, насыщенного оттенка, как переспелая слива. и двумя мальчишками, явно младше меня, немцы, косо говорящие по русски, но приклеелись они ко мне насмерть. изредка приносили мне вина, хотя я не просил. больше добывал сам. я тогда был все время чуточку пьян, но весьма культурно. и почти не говорил, писал в блокноте. сидел на песчанных диких побережьях и заплывал в межскальное пространство. один раз забрался куда-то очень далеко. выплыл весь покорябаный, так как все внутренние стены были покрыты торчащими острыми мидиями.
почти все вещи у меня были в чемодане, чемодан закрыт на замок и покоился на дне шкафа. в домик я заходил только переодеваться и мыться. во время прогулок уплыть мог когда угодно, не беспокоясь ни о чем.это было классно. гуляешь, а тут бряк - и уплыл.я тогда мог ходить без очков, они мне были тогда не особо нужны и на берегу оставалась лишь пара тапочек, шорты, в карманах которых был блокнот и карандаш.
тогда я приноровился делать косячки из местной травы.какой-то жутко ароматной, она вся отцвела, наверное, до августа или просто так иссозлась под палящим солнцем.
зачастую я бродил и ночью, только накидывал майку,было прохладно. под утро засыпал где-то на диких пляжах, на заброшеных спасательских установках. через несколько часов просыпался и просто сидел, смотрел на море, писал в блокноте, курил и размышлял.
спокойствие, дурман накрывали меня с головой. ничего не волновало меня, так как никакие планы не могли порушиться. их у меня не было.
ах, хочу в этот дурман. как хочу туда с головой. опять, опять.
пожалуй,одна из лучших моих лагерных поездок, надо бы еще съездить.
когда сел самолет была полная неразбериха. народ сновал туда-сюда. уже тогда я явственно осознал, что Бобик шайке не по нраву.я даже не пытался вступать в контакт с прочими ребятами, настолько они меня раздражали, так что по читерски убежал от группы, достал свой чемодан, сел на него и скоропостижно стал продумывать план герматизации, создания личного закрытого пространства.
после мы долго ездили на автобусе,я слушал плеер,поглядывал в окошко и доводил план до совершенства.
сильно огорчило меня то, что продумывал я план зря.единственный раз контакта с народом у меня был при поездке в город, в Софию.
лирическое отстуление ко всему этому: за много лет школы, детского сада, строгого лагерного контроля я привык к режиму. означающему когда ложиться, когда вставать, заставляющий меня каждое утро проматывать в голове порядок действий. когда отвести время на еду, когда покурить, когда почитать и прочее.вот от этого я сильнее всего устаю. даже сейчас я твердо знаю, что и в каком порядке я должен буду делать. и не потому что я безволен и подчиняюсь всему этому режиму. просто я знаю, что так действительно будет лучше. так я все успею. и настоящий отдых для меня - полная спонтанность и непредсказуемость собственных действий. вот что для меня лучше всего, спокойнее всего. один я и раздолье.
так и случилось.
территория всего рекреционного центра была где-то 4х4 километра, штук пять обычных пляжей, еще с десяток диких, скалы, залив с крабами и дельфинами, на которых я любовался за завтраком. завтрак, как и все остальное было не по расписанию. когда хочешь - тогда и иди, шведский стол для тебя. мне никогда много и не требовалось. омлет,сосиска,тогда я еще пил чай. я отсаживался за самый дальний столик, который еще в первый день спрятал за колонну, имитирувавшую выступ скалы. там было все залито солнцем и я смотрел на блестящие бугорки залива. трижды приплывали дельфины, красивые и шумные.как ребята, только не такие бестолковые.
тренера забрались в самы дальни домика, а в моем бунгале поселились две самые шумные девицы лагеря.первую ночь я сходил с ума, так как пьяные девушки наводят на меня ужас.реальный ужас.
все время я шлялся где-то. исходил территорию по перимитру, облазил все крыши и выступы,свалившись один раз на пожилую немецкую пару. быстро перед ними извинился и исчез, не дожидаясь наказания.
обзавелся парочкой друзей. девочка, не знаю откуда,владевшая английским еще хуже меня. я ей тогда рисовал и все те рисунки она забрала себе.у нее были две забавные косички, насыщенного оттенка, как переспелая слива. и двумя мальчишками, явно младше меня, немцы, косо говорящие по русски, но приклеелись они ко мне насмерть. изредка приносили мне вина, хотя я не просил. больше добывал сам. я тогда был все время чуточку пьян, но весьма культурно. и почти не говорил, писал в блокноте. сидел на песчанных диких побережьях и заплывал в межскальное пространство. один раз забрался куда-то очень далеко. выплыл весь покорябаный, так как все внутренние стены были покрыты торчащими острыми мидиями.
почти все вещи у меня были в чемодане, чемодан закрыт на замок и покоился на дне шкафа. в домик я заходил только переодеваться и мыться. во время прогулок уплыть мог когда угодно, не беспокоясь ни о чем.это было классно. гуляешь, а тут бряк - и уплыл.я тогда мог ходить без очков, они мне были тогда не особо нужны и на берегу оставалась лишь пара тапочек, шорты, в карманах которых был блокнот и карандаш.
тогда я приноровился делать косячки из местной травы.какой-то жутко ароматной, она вся отцвела, наверное, до августа или просто так иссозлась под палящим солнцем.
зачастую я бродил и ночью, только накидывал майку,было прохладно. под утро засыпал где-то на диких пляжах, на заброшеных спасательских установках. через несколько часов просыпался и просто сидел, смотрел на море, писал в блокноте, курил и размышлял.
спокойствие, дурман накрывали меня с головой. ничего не волновало меня, так как никакие планы не могли порушиться. их у меня не было.
ах, хочу в этот дурман. как хочу туда с головой. опять, опять.